КОНЕЦ ЛЕДНИКОВОЙ ЭПОХИ
(Подпорожский район)
Юрий Шевчук

Дожди уже перестали, а снег еще не выпал. Воздух прозрачен, в нем, вместо тумана, переплетаются почти кальянные синие струйки дыма из печных труб. Многослойное небо с тучами всех оттенков черного и серого... Бревенчатые избы на берегу узкой и извилистой речки, уходящей в еловую глушь. Вдоль речки - черно-красные низкие скалы с сизыми пятнами лишайника. Плотный слой хвои, вереск и плаун, многотысячное мельтешенье насекомых. Скоро с Онеги придут шторма, сорвут последние скрученные листья с деревьев, будут бить рыбачьи лодки о пристань, свистеть домовыми да банными в трубах и щелях, дребезжать дранкой на крыше... Потом ляжет снег, непременно ночью, в тишине, крупными хлопьями, и ночи станут светлыми, и сети небесные разойдутся над рыбачьими поселками, и придет тишина. Можно будет сходить на охоту, собака будет дышать свежестью, втягивая в ноздри объем зимы, поскуливая от невыразимого чувства, которому и названия нет в человечьем языке, поджимая лапы, скребя снег, ловя обостренные холодом запахи - топящейся баньки, соленого сига, клюквы и грибов, дымного пороха, коровника, стылого тепла от незамерзшей еще реки...

Потом будет Рождество, и люди придут к деревянной церкви, без малого 500 лет как стоящей между деревней и озером, слева от погоста, справа от пустыря. Сейчас и не найти в лесах окрест таких огромных елей и лиственниц, что пошли на ее постройку. Двускатная, клинчатая, с переломами, кровля церкви будет опушена инеем, изящная небольшая луковичная главка засеребрится чешуйками в форме лемеха... Жить бы здесь в покое и одиночестве, размеренно и счастливо...

Почему же путешествующий по этим местам ловит чужой взгляд из пустого пространства, от которого холодом тянет по кости? Откуда возникает ощущение странной жути, черной сказки, первобытного ужаса? Что за несоответствие, дисгармония, неоконченность присутствует здесь? Только пустынные дороги, да по сторонам - большие деревья, церкви, избы, жальники да кладбища, только запахи молока, травы, махорочного дыма и хлеба, грибной сырости и озерного ветра, только бесконечный путь из ниоткуда в небо...

Первые поселенцы, суровые самостоятельные мужики, рубившие церкви, напоминающие корабли, и выходящие в Онегу на кораблях, сколоченных, как избы, плотно и уверено осваивали казавшийся им богатейшим, хотя и холодным, край. Четыре волны успеха, четыре удачи выпало на долю этих мест - и каждый взлет оборачивался падением, каждый раз кровавые ошметки летели из-под колеса судьбы, и только теснее смыкалась черная жуть вокруг деревянных церквей, возвышающихся на высоких подклетях из могучих бревен. Петр 1 строил здесь первые свои корабли, да переселял крестьян из средней полосы России сюда, в тайгу, наказывая проводить суда через пороги на реке Свири. Но спустя десяток лет о переселенцах благополучно забыли - европейские дела заслонили в сознании императора замшелые леса и покосившиеся избы на валунах. Вторая счастливая карта пришла через полтора века - начала действовать Мариинская водная система. За считанные годы возник и разбогател поселок Вознесение - там, где из Онеги берет начало Свирь. Четыре тысячи судов с грузом на сумму 30 миллионов рублей проходили мимо него в типичную навигацию конца 19 века. Местность по Свири тогда по количеству проматываемых денег и выпиваемого спирта, сильно, видно, напоминала долину Юкона, в то время осваиваемую.

Но железные дороги победили речной транспорт, разорение уезда было быстрым и полным. перед самой волной советской индустриализации, ставшей третьим шансом Посвирья, здесь побывал Константин Паустовский. Видимо, уже тогда ощущение глухой жути было заметно для внимательного глаза. Во всяком случае, вот что он написал: "Олонецкая земля лежала сейчас передо мной, - застенчивая, скудная. Ветер, поднявшийся к вечеру и доносивший холодноватый воздух дождя, гнул прибрежные кусты ивняка и порывисто шумел в них. В городе Вознесенье на онежском озере мы, пассажиры, пересели на совсем маленький, так называемый "канавный" пароход под названию "Писатель". Он пошел в обход Онежского озера по обводному каналу в город Вытегру и дальше - по Мариинской системе. Пароход был до того стар, что на нем не было не только электрического освещения, но даже керосиновых ламп. В каютах горели в жестяных фонарях парафиновые свечи. От этих свечей ночи стали гуще и непроницаемее, а места, где мы плыли - глуше, бездорожнее и безлюднее. Да оно и действительно было так."

В 1932 году здесь начали копать гигантский котлован - для Верхне-Свирской ГЭС. Котлован, даже если бы не было романа Платонова, все равно, видимо, останется вечным символом этих лет. Копали кирками да лопатами, грунт возили в тачках. Строителей поначалу не хватало - но после 1934 года их стало даже с избытком. Поселок Подпорожье превратился в лагерь - с бараками, колючей проволокой, рядами "зека" на утренней проверке, вышками, лаем овчарок, скрипом наста под шагами конвоируемых колонн, гамом шмона, всепобеждающей вонью сотен параш и миллионами белых вшей - везде, на черных ватниках конвоируемых и овчинных тулупах конвоирующих, на осклизлых стенах бараков и белоснежных ватманах академика Графтио, начальника строительства...

Котлован рыли десять лет. 16 сентября 1941 г., перед приходом финнов, котлован затопили, "зека" вывезли, а большей частью просто перестреляли... Политзеки трудились не только на строительстве ГЭС. Весь район был придатком Свирьлага, остатки лесозаготовительных или горноразработочных лагпунктов можно при желании отыскать и до нынешней поры. нет в Подпорожье только одного - мемориала тысячам замученных. не помнят здесь о них. И стонут по ночам, когда чья-то холодная рука прикасается к горячему, живому сердцу. И думают "за что же нам это?", поминая и безденежье, и холод, и безысходность жизни в "медвежьем углу", и только своей вины не видя... После войны Подпорожье отстраивался заново - уже как город. Правда, проект строительства жилой зоны удешевили, убрав из него горячее водоснабжение домов, зато нашлись деньги для создания рядом с городом базы стратегических ядерных ракет, нацеленных на уничтожение других городов - прекрасных и чистых, с ваннами в квартирах, городов, в которых жизнь не замирает с заходом Солнца... после подвига Пеньковского рассекреченную базу заменили на городок войск ПВО, а в Подпорожье поставили Экспериментальный механический завод, чтобы выпускать автоприцепы - тяжеловесы грузоподъемностью 40 тонн, для тех же ядерных ракет, только теперь уже - мобильного базирования.

Конечно, у нас не Германия, жители не выходили на демонстрации протеста, требуя объявить свой район безъядерной зоной. Жители вообще ничего не думали на этот счет. И подпитывали своей кровью и своими душами ту силу, которая поедала их жизни.

"Оледенение рабства", по выражению Бродского, начало таять. Закончилась ледниковая эпоха. Теплые ветры перемен разморозили Подпорожскую землю. И выяснилась странная вещь - ледяной панцирь для многих людей здесь был вроде наружного скелета, он не мешал, а помогал держаться прямо. Большинство оттаявших начало растекаться... Как так вышло, что северная, вольная природа не пробудила в людях желания жить своим разумением, достоинства, веры в свои силы? Почему они не стыдятся своего молчания во время существования в роли живого щита ракетной базы? Почему их церкви стоят под замками? Почему южные торговцы нанимают местных женщин стоять за прилавком рынка на морозе за 22 тысячи в месяц? Почему нет мемориала "Свирьлага"? Почему никто не возражает против хищнической вырубки лесов - наоборот, с завистью говорят "в леспромхозе хоть зарплату платят..."? Что так давит на этих людей, высасывает из них силы, ввергает в апатию? Как огромная волчья шуба на тощем обтерханном мужике лежит эта земля. Могучая природа, помнящая первых пришедших сюда, красивых и сильных людей - и беспомощное настоящее. Бесконечная красота окружающего - неба и камня, церквей и воды, деревьев и рек - и бесконечная пустота в людских душах. Страх, невыразимый и липкий, страх разрушения человека и мира, страх перед пространством и временем царит сейчас здесь. Есть ли выход? Есть надежда? Не знаю...


From: "Zayka"
Date: Wed, 13 May 1998 16:24:55 +0400


------------- * ENWL * ------------
Ecological North-West Line * St.Petersburg, Russia
E-mail: enwl@lew.spb.org